Пожары часто терзали населенные пункты России. Наша страна всегда была богата лесами, поэтому дома люди строили из дерева. Даже небольшое возгорание в одном доме моментально перекидывалось на соседние постройки. Уничтожались целые деревни, так как большая часть жилых домов была покрыта соломой или тесом. Так было и в Тепло-Огаревском районе, который меньше чем через два месяца отметит свое 100-летие.

Во время летних гроз колокольни церквей загорались от попадания молний, а в жаркую сухую погоду нередки были случаи самовозгорания пакли и ветоши, тлевших в закрытых сараях.

22 октября 1814 года в день празднования иконы Казанской Божией Матери в церкви села Алексеевского закончилась праздничная служба. Народ и служители церкви разошлись по домам, чтобы продолжить праздник. День Казанской иконы отмечался как престольный праздник широко: гулянья, пляски, веселье, песни под гармонь, пирушки. В какой-то мере для крестьян это была психологическая и физическая разрядка после тяжелых трудовых месяцев.

Солдатки Марфа Евдокимова и Евдокия Семенова возвращались из гостей, когда заметили пожар в церкви. Первая из них кинулась к колоколу и начала бить в него. На такую тревогу сбежался весь народ и, видя пылающую церковь, в отчаянии кинулся выносить всю имеющую утварь. Успели лишь вынести священный антиминс, евангелие, священные сосуды с престола и жертвенника, одежду. Затем с помощью причетников и прочего народа вынесли ризницу, книги, выносные образа и колокола. Один из колоколов, большой, в котором весу 21 пуд 21 фунт разбился при снятии с колокольни.

Благочинный священник Николай Виноградов писал:

«Возгорание произошло внутри, на правой стороне близ клироса, от южных дверей,  где  стоял свечной ящик и кружки с деньгами и огарками свечей. Вынесли почти всё, кроме большого колокола да кружек, находящихся в церковном ящике свечном и кошельковых денег, числом 97 рублей – сгорели.

Подозрений ни на кого не имею. По-видимому, загорелось от  свечки или от лампады, стоящей близ стены. Всю спасенную утварь описал вместе со  священниками села Журавлевки Тимофеем Ильиным и села Никольского, что на Озерках, Иваном Андреевым и по имеющейся описи отдал им на хранение. В чем и подписуюсь».

Крестьяне очень переживали отсутствие церкви в их селе. Ведь непременным свойством человека, отвечающего нравственному идеалу подавляющего большинства крестьян, являлась вера. Судили о ней по аккуратным посещениям церкви, по соблюдению постов и по хождениям на богомолья. Помимо этого были и другие требы – крещение, причастие, отпевание.

Теперь приходилось ходить в церковь села Журавлевки за 5-6 верст. Разговоры о сгоревшей церкви долго не утихали, тем более, что в 1815 году начались разбирательства этого дела.

У вотчинного начальника Андрея Харламова было письмо, писанное к его начальству, в котором уведомлялось о сгоревшей церкви и что «…церковный  староста на местном сходе обмолвился, что священник села Алексеевского Михаил Савинов взаимообразно взял 70 рублей и дьяконом Иосифом Федоровым взят 21 рубль так же взаимообразно».

В своих пояснениях дьяк Иосиф Федоров указывает:

«…Деньги брал, но не 21рубль, а 20, и не взаимообразно, а для размена и в тоже время они им были отданы обратно. И он не знает, за что его оговорили».

Дело по пожару в Алексеевской церкви длилось до 1 июня 1816 года. Виновные не были найдены.

В марте 1816 года в Тульскую консисторию было направлено прошение о начале постройки каменной церкви. Деревянная церковь просуществовала с 1752-1753 года по 1814-й. С 1816 по 1822 год шло строительство каменной церкви.

 

Материал подготовлен Валентиной Колбасовой для сообщества Теплое и окрестности